Сказка о Городе

Я расскажу тебе сказку. Ты главное помни о том, что это всего лишь сказка. И что любая сказка может быть былью. А если может, значит и есть. Ты главное помни...

Может это и не сказка вовсе, а так, выдумка чья-то, но ты помни, что любая выдумка правдой вдруг может стать, а значит и есть. Ты главное помни...

А может это и вовсе всё странный сон. Проснешься — вряд ли значения много. Ты только не позабудь, что сны сбываются часто, а сбудется ли, сбылось, какая разница... Будет значит. Ты главное помни...

Ни в каком королевстве, ни в каком государстве этот город не существовал. Он не был чьей-то столицей, он не был провинцией. Не был ни большим, ни маленьким. Был ли? Тот ещё вопрос... Когда появился — ни в каких хрониках не отмечено. Может, был этот город всегда, может, появится только, а может, и не было и не будет никогда, но это уж совсем выдумка!

Что было в Городе такого особенного? Да ничего, в принципе. Ничего потому, что особенным было всё. Казалось, каждый камушек, каждая пылинка, каждый солнечный лучик, каждая изумрудная монетка — всё было особенным. Не таким, как везде, и таким же. Разным и одинаковым. Схожим со всем и непохожим по отдельности. В Городе было всё, и мосты, и башни, и маленькие улицы, и большие площади. По утрам в Городе бродил туман, обволакивал город, закутывал, как в теплое одеяло, в себя, успокаивал мерно, тихо-тихо. Башенки, окна, мосты, дома, фонтаны, статуи, ограды — всё погрязало в нём, медленно засыпая, не желая проснуться. Спокойно так Город нежился до обеда, а бывало и позже. Ни солнце яростное, ни холодные ветра не могли избавить Город от тумана, мягкого как кошачьи лапы. После обеда обычно солнце все же побеждало и загоняло туман в щели, в переулки совсем темные, в подвалы, а порой даже в кладовки. Теперь солнце вступало в свои права и играло с Городом, бросало лучи как бантики для котят, рассыпалось по улицам, перебегало по стенам, рисовало странные узоры в водах. Освещало крыши, скатывалось по ним вниз, звонко-глухо падало на мостовые и скакало, скакало, освещая всё вокруг. Да так порой заиграется, что и вечер пропустит, да и уйдет только к полуночи, довольное донельзя. Ночь же спокойно входила в Город, тушила последние лучики, стирала закатные полосы, зализывала царапины Города, шептала что-то неслышимо. Засыпал Город, частью всего лишь, но засыпал. А другой частью жил, странными огнями поигрывал, звуками перешептывался, стуками перестукивался... И не найдешь, и не поймешь, что это на многие голоса говорит... То музыка странная заиграет, то крик, звериный точно, раздастся... А к утру, уходя, ночь открывала все тайники, выпускала туман, и все начиналось заново. Похоже и по-разному совершенно. Всё было в этом Городе, и цветы в глиняных горшках, и маленькие ресторанчики в подвалах, куда не ютился туман, и рынки с безделушками, и башни высокие, мосты длинные, дугами и прямые, через реки и каналы, и просто так, мосты над домами. Всё было. Кроме жителей. Не мог этого Город найти. Жителей по душе. По Городу. Все были слишком суетливыми, слишком торопящиеся, слишком веселыми или слишком грустными. Слишком настоящими. И быть Городу вовеки одному. Без жителей. А что город без жителей? Разве ж это город до конца? Так, бред, воспаленная выдумка его же, недогородского несознания...

Разные жители бывали в городе. Люди и нелюди, сказочные и совершенно реальные... Нужно ли перечислять тех, кто там не смог остаться... Раз за разом несостоявшиеся жители покидали Город, и, казалось, ничего не может удержать их там. Их там, а Город в реальности... Так, с каждым уходящим негорожанином Город все больше и больше превращался в выдумку, совершенно исчезая из бытия, переходя в небытие и пропадая насовсем. Вот уже и солнце играть перестало, совершено не замечая Города, вот и ночь пролетала мимо, не обращая внимания... Только туман, как верный зверь, не пес явно, оставался с Городом, усыплял его, слезинки предутренние на стеклах и камнях оставлял... Небо над Городом приобрело странный сиреневый оттенок, не ночь, но и не день, не закат, но и не восход... сразу не разберешь, да и потом яснее не станет. Город замирал... Город исчезал...

Как знать, может, если бы Город не впал в это исчезновение, не стал почти что несуществующим, может быть и не видать ему никогда жителей. Не слышать их облегченный шепот...

Когда появился первый сон? Даже сам Город не знает... Он настолько был похож на туман, настолько легко брел по городу, что и сам Город не заметил его существования. Что это был за сон — не поймешь. Снился ли он кому-то в этот момент? Или ушел уже от людей или только собирался к ним — непонятно, да и неважно особо. Дело другое, что сон как-то остался, зацепился за оградку, повис на козырьке крыши, постучался в одно из разноцветных окон и остался... Ну и дальше, ясное дело, другие подтянулись. Что ясного-непонятно, конечно, ведь сны народ привередливый, так сразу и не скажешь, то гурьбой ходят, то стороной обходят. Только как-то разом они Город заполонили. Стали сидеть на мостах, под крышами летать, в домах чем-то шуршать (совершенно непонятно, чем сны могут шуршать-то). Сон за сном и Город изменялся, заполонили его какие-то странные образы, силуэты, а уж о новых домах, да улочках и говорить не стоило — каждый сон, как плату, часть себя за Город цеплял, чтобы помнить, куда возвращаться. К снам потом мечтания подошли. Сбывшиеся или не очень — тоже не скажешь, да и они сами болтать об этом не любили. С ними Город и вовсе расцвел, сам стал на сон похожим, на мечту, неуловимый, прекрасный... и описать его было сложно — ускользал вечно, немногим в руки и на язык давался. Ну, а раз появились жители, то и исчезать Город совсем уж перестал, только с такими жителями и быть в прямом смысле этого слова было как-то неприлично, поэтому Город поместился где-то между сном и явью, бытием и небытием, а может и вовсе в стороне от этих понятий... не вычислишь точно координаты, не нарисуешь карты. Иногда, правда, можно попасть туда и нам. Трудновато, да можно. По лунным тропам на воде, по лучикам солнца, по отражениям в луже... трудно очень и легко совсем. Провалиться, там и остаться... Лучше всего, конечно, с провожатым идти. Мечту или сон попросить, только осторожно так, доверительно… Мечты и сны не очень любят этот Город показывать, а уж тем более о нём рассказывать. Появился там раз — молчи лучше. О нём не говори. Других, как-нибудь окольными путями веди... Шепотом, конечно, можно рассказать, но все же подумать лучше прежде. Один раз не тому рассказав — обидеть можешь. И Город, и жителей, и ещё кого-нибудь заодно, обязательно же кто-нибудь не в меру обидчивый попадется. А потом прощения просить, по лунным тропам ходить... Ну, а то что я сказку рассказала...мне можно. Сказочник же просто. Кто поверит сказочнику? Никто, кроме снов, Городов, мечтаний и…